Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Илья стоял перед сценой… немного ошарашенный:
— Ты чего мелешь-то, Иван? Чего ты… буробишь?
— Ладно-ладно… если, значит, вы что промолвили — так это, несомненно, истина в последней инстанции! А если я, скромный киномеханик, и по совместительству — сторож данного клуба, что скажу — так это, значит — «что мелешь?», да «что буробишь?».
Он вышел на сцену, и тишком подмигнул ждавшей его здесь Варе.
— Ты все скоморошишь? — тихо спросила она Ивана, улыбаясь.
— Нет, ну а что — все время серьезную мину на морде хранить, что ли? Скучно! Согласна?
Она снова улыбнулась.
— Ну так, все! Закончили! Готовы? Варя? — девушка кинула, — У тебя, клоун, спрашивать не буду!
Косов пожал плечами, и повернувшись к залу, развел руками, мол — «Видите? Вот так-то!». В зале раздались смешки.
— Обещал, не позвонил!
Или ошибаюсь я? — начала Варя.
Косов, слушая девушку, «напялил» на затылок прихваченную кепку, сдвинул ее максимально залихватски, подхватил гитару:
— А у меня — все отлично!
Милая — все отлично у меня!
Перед последним припевом, который исполнять нужно было вместе, Иван чуть отставил в сторону гитару и выдал каблуками старых «хромачей» незамысловатую дробь, потом картинно наклонился в сторону партнерши и провел рукой, эдак — «Ну а Вы?». Варя его не подвела — взмахнула рукой и выдала уже более профессионально чечетку! А потом, снова, вместе:
— А у нас — все отлично!
У тебя, и у меня!
Народу понравилось. Люди смеялись и хлопали!
Он приобнял Варю и чмокнул ее в щечку, шепнул на ушко:
— Ты — чудо, что за партнерша!
Она не осталась в долгу:
— И ты молодец! — и тоже в щеку его — «чмок!».
— Ну что? Спели… хорошо! Да, хорошо! Да и сыграли — неплохо! Только, Ваня, ты эти импровизации… лучше согласовывай, да? — Илья-зануда!
— Так, Иван! Ты куда пошел? У тебя еще один номер. Давай, соберись! Варя, спасибо! Отдохни в зале.
— Ну почему ко мне ты равнодушна?
И почему ты смотришь свысока?
Я не прекрасен, может быть, наружно,
Зато душой красив — наверняка!
Иван не стоял на сцене столбом. Он прохаживался, подходил к краю, пел, обращаясь к той или иной девушке. И нарвался-таки на замечания Ильи:
— Иван! Так никто не делает! Ты поешь песни со сцены, а не во дворе… подружкам! Концерт! Понимаешь ты? Концерт — дело серьезное! А не вот эти… «хи-хи», да — «ха-ха!».
«Блядь! Как же он напоминает мне… как его там? Огурцова? Вот-вот!».
Благо за Ивана стали заступаться зрители-артисты. И даже Тоня сказала свое «фи» бюрократу от искусства!
— Илья! Это же шуточная песня! Шуточная! Я же не гимн пою со сцены. Это, можно сказать… музыкальный конферанс! — пытался донести свое видение Косов.
Потом они смотрели на «Кадриль». Тоня стояла у сцены и чего-то там отсчитывала, шевеля губками и помахивая пальчиком. Девчонки, в коротких репетиционных юбочках были — ух какие!
Лида шептала, смеясь:
— Как Вы, с этой… Варей были хороши! Прямо вот — парочка! Причем, такая парочка — разгильдяйская!
Лиза чуть надула губки:
— И чего это они… парочка?
— Подруга! Ну это же… сценический образ!
Лиза засмеялась:
— Да понимаю я! И правда, были хороши! Надо было мне эту песню для себя оставить!
— Нет, Лиза! Ты здесь не подходишь! Ты — очень красивая, и… замечательная! А здесь нужна… попроще. Как девчонка из народа, такая — дворовая! У тебя… типаж другой! — сказал Косов.
«Ну вот… а ей — понравилось!».
— Ва-а-нь!
— М-м-м?
— Ну Ваня!
— М?
— Ну чего ты… как бычок какой-то! Тебя спрашиваю, а ты все одно — «м?» да «м?».
Пришлось приоткрыть глаза и приподнять голову:
— Что, хорошая моя?
— Я тебя спрашиваю — тебе нравится? Я все правильно делаю? А ты только мычишь и мычишь!
В сумраке свечи лицо Лизы, лежащей чуть пониже, кажется каким-то… особенно красивым. Но сейчас на этой мордашке пробивается лукавая улыбка, которую женщина старательно прячет. И еще бровка так… вопросительно приподнята.
Косов провел взглядом ниже. Красивые плечи, ровная линия спины, изгиб талии, и красивая… нет, не так! Очень красивая попа! А дальше — ровные, длинные ножки! Лежит на боку, как специально изогнувшись, как будто видит себя в зеркале! Хотя никакого зеркала здесь, в его комнате, и в помине нет. Ну, не считать же за такое — небольшое круглое, над умывальником.
И что особенно… пикантно и возбуждающе — его член плотно обхвачен ее аккуратными, длинными, музыкальными пальчиками. Ей нравится его держать вот так — в своих ручках.
— Ну! И чего ты молчишь? — улыбка прорывается на лице Лизы, — Я спросила — все правильно? Тебе нравится?
— Родная! Да как же я могу… отвечать, если у меня и слов-то нету? Вот и мычу…
— Да-а-а? А ты сейчас не врешь? Мне вот кажется, что врешь! Не могу же я вот так… не умела, не умела… даже и не пробовала никогда. А тут вдруг раз — и у тебя слов нет!
— Ну… как тебе сказать? Когда женщине это самой нравится… то это уже… очень многое. А тебе же нравится. Я это чувствую…
— У-гум… м-м-м… очень нравится! Вот даже не представляла раньше… думала — да ну, врет все!
Это она сейчас… Раскололась Лизонька как-то… в процессе первых опытов, что вовсе не новость для нее такой способ. Нет, сама женщина была в этом плане — вполне себе девственна. А вот подруга Лида… Угу… лакомкой оказался ее супруг. Опытный мужик, еще оттуда, с дореволюционных времен опытный. Гимназия, университет… курсистки-эмансипе. Потом и какая-то революционная деятельность. Правда, слабая, не четко оформленная, эта деятельность. Иван даже и не понял — а к какой партии тогда принадлежал нынешний Лидин супруг. Но сдается, что точно —
